В тот момент, когда разводились родители, мне уже было всё равно, потому что отец редко бывал дома. Но осталась воспоминания, как рыдает мама, как собирает его вещи, как приезжают родственники с уговорами помириться. Потом были ссоры, крики: меня даже сажали в другую комнату, но толку от этого было мало, я всё слышала. Эмоционально и психологически оказалось тяжело: это оставило след, определенно. Я тогда плакала, потому что маму жалко было. И внутри чувство поганое, будто я виновата в чем-то, хотя точно осознаю, что это не так. Это всё происходило в мои 9 лет.
Мне было 4 месяца, когда мой биологический отец бросил нас с мамой. А вот названный папа, мамин гражданский муж, прожил с нами 14 лет. Он воспитывал меня и любил, как родную. К сожалению, они с мамой тоже разошлись. Тогда мне пришлось тяжело. В этом возрасте каждой девочке нужны те самые слова о том, что тебя есть, кому защитить. Переходный возраст, издевательства в школе, а отца, который так нужен был, рядом не оказалось. Я переживала, но старалась этого не показывать. Раз так случилось — значит, так надо.
При разводе я больше переживал не за себя, а за мать. Понимал, что ей трудно и морально, и физически. Потом понял, что какие-то обязанности лягут ко мне на плечи, потому что мне уже было 17: никто не стал бы нянчиться со мной в таком возрасте. Чтобы как-то помочь матери, я устроился на подработку, старался приносить в дом деньги. С отцом общаемся сейчас больше для галочки, но у нас никогда и не было теплых отношений.
У меня была сложная ситуация: родители разводились и в 2 года, и в 5 лет и в 13. В самый последний раз, когда это происходило, мне было 15. Я полгода не могла в себя прийти, потому что происходили ужасные скандалы. Но с какой-то стороны это стало и облегчением, потому что ссор и ругани в доме больше нет. Стало спокойнее для всех.
Мне было 20, к разводу я отнеслась нормально. Тогда ещё и училась в другом городе, голова была забита экзаменами и прочим. Малому было тяжелее. Его, 15-летнего, каждый пытался переманить на свою сторону, пока он не вырос.
У меня было с приключениями. Суды кончились, когда мне лет 15 было, а сам развод начинался, когда 2 года. Я даже меняла фамилию, отчество, ещё и имя хотела, но мама запретила. Меня вырастил папа, благодаря которому я тот человек, который сейчас есть. А того я видела не так уж много раз.
Помню, когда уже была в сознательном возрасте и ходила на суды, становилось неприятно, когда судья спрашивает: «Вы ребёнка хотя бы с днём рождения поздравляете?». А он говорит: «Нет, не считаю нужным». Мне до сих пор непонятно, как человек может спокойно жить, зная, что в десяти минутах от него живёт родной ему человек, и он даже не знает, как я сейчас выгляжу, как живу, счастлива ли.
Психолог Елена Шматова пояснила, что то, как переживёт ребёнок развод, чаще всего зависит от возраста. Первая категория — это дети от двух до семи лет.
«В силу возраста дети никак не могут понять всех реальных причин развода родителей. А потому назначают виновного — себя. Папа ушел, потому что я плохой. Это страшное состояние разрывает душу ребенка на две части. Одна остается с мамой, другая — с отцом. Плюс нелюбовь к себе», — пояснила специалист.
В результате у детей появляются страхи, истерики, агрессия или же замкнутость и плаксивость.
Ко второй категории психолог отнесла детей возрастом от 9 до 12 лет.
«В этом возрасте впадают в другую крайность — начинают испытывать сильную злость и обиду на ушедшего родителя, обычно это папа. У них появляется ощущение собственной ненужности, особенно если оставшийся родитель бросается устраивать свою личную жизнь —искать нового «папу» или «маму»», — отметила психолог.
Как правило, в такой ситуации ребёнок остается один на один со своей бедой.
В последнюю категорию Елена Шматова выделяет подростков.
«Обычно они встречают весть о разводе ярко выраженным протестом. Особенно если семья была благополучной, ну или казалась такой. Больше «бузят» мальчики: они категорично обвиняют мам в том, что папа ушел. Или, наоборот, растаптывают авторитет отца и встают на сторону матери. Тем самым они подавляют в себе мужское начало и запускают программу «самоуничтожения». Девочки-подростки переживают развод родителей более сдержанно, но не менее сильно», — подвела итоги Елена Шматова.